О том, что в Москве произошло покушение на режиссёра и известного театрального деятеля Романа Виктюка, все, по-видимому, узнали одновременно с москвичами - интернет, радио, телевидение...

Стоит добавить лишь, что всю последовавшую затем неделю в православных храмах разных стран проходили службы – люди молились во здравие режиссёра...

Связаться с Маэстро я смогла только после того, как его перевели из реанимационного отделения в больничную палату, а когда Роман Григорьевич выписался из больницы, первым делом спросила, как это случилось и состоятся ли плановые гастроли в Америке.

- Гастроли, разумеется, состоятся. Покажем там обновлённый вариант «Служанок», - отвечал Виктюк. - Зрителей ждёт много нового. В спектакль введена группа молодых актёров. (Зная Виктюка, уверена, что этот ввод окажется предсказуемо блестящим.)

- Везёте один спектакль, не мало ли?..

- Думаю, что немало: если будем здоровы, в конце года снова поедем в Америку с премьерным спектаклем «Запах лёгкого загара», который репетируем. Это пьеса Дмитрия Гурьянова, а продюсер проекта – американец Марк Кралл, давний поклонник нашего театра.

Напомню, что громкая слава кумира богемы и мастера эпатажа Романа Виктюка начиналась триумфальным шествием по сценам 30 стран и Америке именно со «Служанок» (пьеса Жана Жане). Тогда впервые мы увидели ставшее потом знаменитым виктюковское пластическое решение спектаклей. И ещё немного истории. Потом был спектакль «Баттерфляй» Д.Хуана со скандальным сюжетом о французском дипломате, много лет прожившем с женой–китаянкой, не зная, что она... мужчина; набоковская «Лолита» по пьесе Э.Олби; «Рогатка» и «Полонез Огинского» Р.Коляды; «Федра» Марины Цветаевой; «Философия в будуаре» по маркизу де Саду; «Осенние скрипки» И.Сургучёва; «Соломея, или Странные игры Оскара Уайльда» и многие другие. Так Виктюк вернул зрителю драматургию, отнятую у театра из-за псевдоморали.

- Сколько раз Ваш театр был в Америке?

- Наверное, больше десяти. Мы привозили сюда почти все свои новые постановки: и «Соломею», и «Эдит Пиаф», и «Осенние скрипки», и «Нездешний сад»...

Когда в первый год третьего тысячелетия режиссёр сделал ремейк своего «Декамерона», он тоже показал зрителям многих стран эту яркую, живую, остроумную вещь - гротесково-театральную пантомиму - серию коротеньких зарисовок - и комичных, и страшных - житейские анекдоты про Москву и провинцию, союз писателей и театральные вузы, про Сталина, про евреев и негров. Основная тема спектакля - проблема проституции.

- «Наш Декамерон ХХI» - рассказывает Виктюк, - решает эту проблему однозначно: грех, конечно, но честнее продавать своё тело, чем заниматься проституцией в политике. Автор пьесы Э. Радзинский настолько предугадал сегодняшний день России, что зрительный зал и в Европе, и в Америке хохочет буквально «навзрыд»: мы расстаёмся со своей историей, смеясь.

Когда спектакль впервые появился в Москве, успех был таким ошеломляющим, что за два билета - поверьте, я не преувеличиваю - можно было сделать почти бесплатно «евроремонт» квартиры. Похвастаюсь и сегодня: в это лето, в июле, когда в Москве стояла немыслимая жара и была такая духота, что нельзя было выйти на улицу, зал Театра юного зрителя, где показывали «Декамерона» и где, увы (!), нет даже вентиляции, был переполнен.

Какая же должна быть любовь к театру, к режиссёру, чтобы выдержать даже давление природы!

Я давно знаю Романа Григорьевича, знаю, что в роли собеседника и рассказчика он ничуть не менее талантлив, чем в роли художника, и слушаю его с удовольствием.

- Я вырос во Львове, стоящем, можно сказать, на перекрёстке культур. В 13 лет впервые поставил «Коварство и любовь» Шиллера с ребятами на дворовой сцене. Второй раз осуществил эту постановку к 100-летию Ленина в Калининском молодёжном театре. Спектакль бурно приветствовал Марчелло Мастрояни, который тогда в это же время снимался у нас в фильме «Подсолнухи». В результате обком партии постановил: «Если капиталисту так нравится спектакль, значит, там есть неконтролируемые ассоциации». Из театра меня уволили. Вместе со мной ушли 35 актёров. С тех пор, к счастью, я живу не в суете, давно не служу в государственных театрах.

Виктюк работает непрерывно. Его спектакли - а их не менее 170 - живут долго, не старея. Режиссёр относится к ним как к живым существам: за ними бережно ухаживают, подновляют, улавливая ритмы сегодняшнего дня.

С Виктюком работают лучшие актёры России: Калягин, Ахеджакова, Терехова, Неёлова, Хазанов, Фрейндлих, Демидова, Маковецкий, балерина Макарова, оперная певица Образцова и многие другие. В его постановках соединились на сцене все виды искусства. Игру актёров дополняют и живопись, и музыка, и танцы, и особые световые эффекты, и всякие оригинальные идеи, которые делают эти спектакли незабываемыми.

У Маэстро есть свой уникальный режиссёрский стиль, который трудно уложить в какие-то рамки. И хотя театральное действо требует от зала специфичности восприятия и внимания к деталям, чему Виктюк всегда придаёт значение, он мыслит как человек, который обращается к людям. Он обращается к ним не только словами пьесы, но и своим символическим присутствием, словно несёт с собой флаги, на которых написано: «Имей доброе сердце!», «На всё откликайся!», «Живи полной жизнью!».

Виктюк ставит спектакли не только в России, но и за границей. В шведском Королевском театре он поставил «Анну Каренину», в Хельсинки – «Татуированную розу», в Белграде - «Саломею», а на сцену Национального театра Греции перенёс «Братьев Карамазовых» Достоевского. В Риме в разное время шли пять его спектаклей, в том числе «Пляска смерти» и «Рогатка». Кстати, именно «Рогатка» Николая Коляды - единственный спектакль, который Роман Виктюк поставил в Нью-Йорке.

- Почему единственный?

- К сожалению, в американских театрах драма находится на самодеятельном уровне. Здесь нет ни системы театрального драматического искусства, ни того понимания построения спектакля, который есть в Европе. Поэтому в творческом отношении работать тут особого смысла нет. Но гастроли - совсем другое дело!

- Пожалуйста, несколько слов о новых Ваших работах последних лет.

- Не так давно мы поставили «Мастера и Маргариту» Булгакова. В нескольких американских городах видели этот спектакль, зрители встретили «Мастера» с интересом и пониманием. Думаю, он получился. Это, как мне кажется, новое прочтение великого произведения, в котором нам открываются сейчас не политические и сатирические, а совсем иные, сакральные аспекты. Мы хотели прикоснуться к тайне, которая так и не разгадана: Булгаков, как и Гоголь, общался с Сатаной, по крайней мере, на страницах своего романа, и знает о нашем месте пребывания на земле много больше, чем другие...

Когда-то в гостях в доме у Романа Григорьевича я поняла, какое значение он придаёт цвету. В его московской квартире на Тверской столько света, зеркал, расставленных как-то по-особому. Цветы, пальмы. Стены – белые, а алый цвет, который любит Виктюк - Скорпион по знаку Зодиака, - присутствует здесь даже в музыкальной комнате. В спальне - я заглянула и туда - много строгого чёрного, так называемого цвета вечности: в нём, по мнению хозяина, начало и конец, в нём заключена тайна. А занавеси на окнах и покрывало потрясающей красоты - имперский стиль от Джанни Версаче. Словом, всё в доме Романа Виктюка нестандартно, как и он сам. Тут нет, например, обеденного стола, а письменный - большой, старинный - стоит... в коридоре.

- Прихожу домой и сразу вижу своё место, - улыбается Виктюк. Он работает с радостью, сознавая, что лёгкость, которую ощущаешь, занимаясь своим делом, определяет стиль души.

- Богатство убранства не имеет значения. Важнее энергетика того, что ты привносишь в свой дом: лица любимых тобой людей с фотографий глядят на тебя со стен, книги, любимые и разные, излучают энергию добра.

Может, всё это тоже театр? Возможно, но вне театра Виктюк не живёт.

- Ваши отношения с живописью?

- Самые близкие: без проникновения в то, как возникает полотно, или попытки понять это, не может существовать режиссура.

- А какие цветы Вы любите?

- Ромашку полевую. От неё и имя моё.

- Чего больше всего хотите в жизни?

- Нормальной работы.

- Ваше увлечение - музыка...

- Музыка - моё спасение, а не только увлечение.

- А что Вы любите больше - классику, джаз?

- В разные годы по-разному. В зависимости от состояния души, от пьесы, которую в данный момент репетирую. Джаз – великолепен. Когда играют джаз - радуется душа. Знаете, он вышел из молитвы, это религиозно-космическая музыка...

- Вы – медиум?

- Можете не верить, но... когда я снимал «Игроков», на съёмочной площадке был Гоголь. А на репетиции «Федры» мы с Аллой Демидовой буквально ощутили присутствие Марины Цветаевой. Профессия режиссёра требует воображения и фантазии. Поэтому, когда я говорю, что великие драматурги со мной общаются, я не вру: чтобы уловить то, что нам завещано веком, надо уметь слушать время.

- Какие открытия за последние годы есть в российском и мировом театре?

- Отвечу по-другому. По-моему, все театральные открытия ХХ столетия уже были сделаны в начале минувшего века Станиславским, Таировым, Мейерхольдом. Сейчас не время открытий, а время синтеза. То, что дали миру классики российского искусства, на многие годы определило и развитие мирового театра, и профессию режиссёра.

Виктюк как раз из тех, о ком говорят, что он работает день и ночь. Когда большинство людей готовится отойти ко сну, Роман Виктюк, вернувшись домой после спектакля, только приступает к работе. Порой он работает до рассвета, уделяя сну не более четырёх часов.

- Не собирается ли он когда-нибудь немного замедлить темп?

- Нет, - отвечает режиссёр. - Пока нет. Это мой суточный ритм. Человеку не следует нарушать свой ритм...

Выясняется, что после Америки и Канады «Театру Виктюка» предстоит тур по Украине. Несколько позже «Служанок», «Мастера и Маргариту» и «Нездешний сад» покажут в Праге и Брно; в начале декабря – традиционные ежегодные (уже в 8 раз) гастроли по городам Урала, а в конце года – снова – Америка. А вот в Будапеште он ещё не был, но очень надеется там побывать...

- Вот такая моя жизнь и судьба, судьба и любовь, вечный спор, который каждый из нас ведёт с самим собой и с миром.

- Вы верите в судьбу?

- А как же! Этой верой и живу. Надо только уметь слушать её, свою судьбу.

Тут самое время закончить интервью, но я не задала последнего вопроса:

- Что, по-Вашему, могло быть причиной этого зверского нападения?

- Ответить и просто, и непросто. Было ясное солнечное утро. Дом в самом начале Тверской. Рядом заседает Госдума. Двор перегораживают шлагбаумы. Можно предположить, что всё всегда здесь в поле зрения спецслужб, да и коды на дверях подъездов, без которых чужому не попасть в дом... Но люди в черных маскарадных масках успевают делать своё чёрное дело. Зависть и беспредел превращают человеческую жизнь в товар, когда не совесть и честь, а доллар и фантом правят миром. Причина у «них», конечно, имеется. Это ни больше ни меньше помещение нашего театра! Оно, видите ли, «им» приглянулось. Вкус неплохой: достопримечательность Москвы – творение гениального архитектора Константина Мельникова в стиле конструктивизма! Недаром его называют Домом света. В 1987 г. этот шедевр конструктивизма был признан памятником советской архитектуры и вошёл в число 100 объектов, заручившихся поддержкой Всемирного фонда охраны памятников при ЮНЕСКО. Но для тех, кто позарился на Дом света, важно иное: то, что это «недвижимость в замечательном месте» - в центре столицы.

Мы получили здание несколько лет назад, и только сейчас правительство Москвы смогло выделить деньги на долгожданный ремонт. А те, кому интересы культуры и театра безразличны, посчитали, что в этом здании и на его территории гораздо лучше, чем театр, будут выглядеть бары, казино, другие увеселительные заведения. И здание хотят у нас отобрать. А из-за этого готовы искалечить и убить всякого, кто стоит на пути. Вот вкратце и вся история. Надеюсь всё же, что правительство, правоохранительные службы наведут ожидаемый порядок.

Когда я позвонила Роману Григорьевичу на следующий день, знакомый голос на ответчике произнёс нараспев:

«...Из всех словесных построений - и этим вас не удивлю - непревзойдённое творенье: Я вас люблю! Я вас люблю!»

И в этом весь Виктюк - афористичный, непредсказуемый, способный превратить в ежедневный спектакль даже тексты, записанные на собственном автоответчике.

Светлана БЕРЕЗНИЦКАЯ